Luka - Рассказы

Три последних сна Саши Пахомкина

В первом из трех своих последних снов Саша Пахомкин попал в клоаку. В клоаке было плохо, и Саша расстроился. "Это ж надо!", - сокрушался Саша, - "Все люди как люди, один лишь я очутился, черти знает где, да еще и в неглиже". Саша не догадывался о том, что он спит.

Мысли беспорядочно носились у него в голове, и одна из них выскочила через небольшое отверстие в районе подбородка (о существовании этого отверстия Саша даже и не подозревал) и материализовалась в девицу на огромной улитке. "Ну, все, приплыли", - подвел итог Саша. А девица достала сигарету в длинном тонком мундштуке и стала рассеянно оглядываться по сторонам в поисках огня. Саша молча наблюдал за девицей, все еще лелея надежду, что она ему мерещится. "Молодой человек, у вас прикурить не будет?", - осведомилась девица, обращаясь непосредственно к Саше. "Дела совсем плохи", - подумал Саша, - "Кажется, она меня тоже видит". "Так что же!", - нетерпеливо воскликнула девица, - "Не поухаживаете за дамой?" Саша молчал как партизан на допросе. Девица нахмурила брови и ехидно произнесла: "А, может, ты филина захотел?" Саша напрягся: "Интересно, о каком филине идет речь?" Девица нахмурила брови еще больше: "Сам напросился, хам! Получай филина!" После этого она швырнула что-то к ногам Саши. Он сделал шаг назад. К удивлению Пахомкина предмет, брошенный к его ногам, оказался вовсе не филином, а скорее хорьком, да и то не подающим никаких признаков жизни. "Страшно тебе?", - злобно спросила девица. На сей раз, Саша ответил ей. Он сказал: "Нет". Девица подпрыгнула: "Поглядите-ка, у нашего молчуна прорезался голос!" "Что это?", - меланхолично поинтересовался Пахомкин и пнул ногой дохлого хорька. "Это филин, которого ты боишься", - гордо ответила девица. "Во-первых, это не филин", - спокойно сказал Саша, - "А во-вторых, не очень то я его и боюсь". "А если я щелкну пальцами?", - девица подалась вперед. "И что же будет, когда вы щелкнете пальцами?", - спросил Саша. "Филин встанет", - прошипела девица. "А-а-а", - безразлично протянул Пахомкин. "Что значит, а-а-а", - взвизгнула девица, - "Я ведь и вправду щелкну". Саша счел разумным промолчать. Девица гневно прищурила глаза: "Молчишь? Ну, получай!" Она щелкнула пальцами. Хорек заворочался под ногами у Саши и, громко клацая зубами, подпрыгнул. Пахомкин не успел еще ничего понять, а хорек уже вцепился в его ногу. Саша закричал и проснулся.

Во втором из трех своих последних снов Саша никуда не попадал, он просто сидел у себя на кухне и огромной ложкой ел земляничное варенье из трехлитровой банки. В дверь позвонили. Саша пошел открывать. На пороге стоял невысокий лысый мужчина в поношенном вельветовом пиджаке на голое тело. "Здравствуйте", - густым басом произнес гость и провел рукой по лысине, - "Мне бы Пахомкина Александра повидать, это случаем не вы будете?" "Я", - ответил Саша. "Тогда довожу до вашего сведенья, что на собрании жильцов было принято решенье о назначении вас гномом", - сообщил пришедший. "Чего!", - воскликнул пораженный Саша. "Вы - гном", - коротко пояснил лысый мужчина. "То есть, как это гном?", - недоумевал Саша, - "Что это значит?" Мужчина устало посмотрел на Пахомкина и принялся разъяснять несознательному жильцу о его новом положении: "Это значит, что раз вы гном, то вы должны начиная с данного момента выполнять все гномьи обязанности. Но вместе с тем есть и хорошая новость. Помимо гномьих обязанностей у вас появились и гномьи права". "Бред", - сказал Саша, - "Никакой я не гном". Мужчина погрозил Саше волосатым кулаком: "Это вы бросьте. Раз жильцы выбрали вас гномом, значит, вы им и будете". "Да, отстаньте от меня!", - разозлился Саша, - "Не собираюсь я быть гномом. Убирайтесь отсюда!". "Ну, хорошо", - мужчина начал пятится назад, к лестнице, - "Я ухожу, но я вернусь и вернусь не один". Саша закрыл дверь. Он вернулся на кухню, и хотел было приняться за земляничное варенье, как в дверь снова позвонили. "Да, чтоб их всех:", - выругался Пахомкин. Саша открыл дверь, на пороге стоял все тот же лысый мужчина, но, как и было обещано, он пришел не один, рядом с ним находились два здоровых парня, одетых в кимоно. "Вот он этот гавнюк", - указал на Сашу лысый. Парни в кимоно монотонно загудели и принялись проворно мутузить друг друга. Делали они это радостно, разухабисто, по-детски веселясь и ухая. Саша меланхолично наблюдал за ними. Наконец одному из парней удалось так удачно огреть своего коллегу, что у того вылетело половина зубов и разлетелась по лестничной клетке. Драка закончилась. "Вот видишь, Сашенька", - сказал лысый мужчина. "Вижу что?", - осведомился Пахомкин. "Это ты видишь?", - мужчина показал на избитых, но довольных парней. "Вижу", - не стал отрицать Саша. "А раз видишь", - зашипел на него лысый, - "То получай филина". "Какого филина? Опять филина?", - только и успел подумать Саша. Лысый скинул с себя вельветовый пиджак и бросил к ногам Пахомкина. Наученный горьким опытом, Саша отскочил на безопасное расстояние. Но брошенный пиджак оказался всего лишь брошенным пиджаком. Никакого подвоха здесь не было. Саша удивленно посмотрел на мужчину в дверях. С тем что-то произошло. Он странно изогнулся и зачем-то пытался запихать свою голову к себе в карман брюк. Он кряхтел и матюгался. Наконец карман не выдержал и треснул. Голова туда, конечно же, не поместилась. Но вместе с карманом треснула и шея мужчины. Голова упала на пол и покатилась к ногам Саши. Саша попятился от нее, но почувствовал, что за его спиной выросла стена. Он хотел ретироваться в спальню, но не успел. По мере приближения голова все более отчетливо принимала очертания злобного хорька. Хорек клацал зубами и яростно сверкал глазами. Вот он уже совсем рядом, вот он подпрыгнул и вцепился Пахомкину в ногу. Саша вскрикнул и проснулся.

В третьем из трех своих последних снов Пахомкин танцевал гопак. Причем у него не было не малейшего представления о том, зачем и для кого он это делает. Танцевал Саша гопак в пустом, заброшенном вагоне электрички. Этот вагон стоял где-то на отшибе, поскольку за окнами с выбитыми стеклами виднелись деревья, кусты и ржавые железные листы. "Вот напасть-то!", - мысленно восклицал Пахомкин, - "Мало того, что я пляшу как проклятый, хотя мне с этого никакой пользы нет, так ведь еще и темно здесь как в пещере. Вот сломаю себе ногу или руку, кто мне потом возместит ущерб?" Последнюю фразу он произнес уже вслух, поскольку не надеялся, что его кто-то услышит. Но тут в дальнем конце вагона раздалось странное шуршание и хихиканье. "Кто здесь?", - спросил напуганный Саша, однако, танцевать не перестал. "Не бойтесь", - ответил ему тонкий голосок, - "Здесь все свои. Продолжайте, продолжайте, пожалуйста". "Я очень рад, что здесь все свои", - сказал Пахомкин, - "Но все-таки, хотелось бы посмотреть на вас". "Отчего же не посмотреть", - согласился голосок. Из темноты вагона к Саше приблизилась какая-то фигура. При ближайшем рассмотрении в этой фигуре Саша признал скрипача Мануна из дома двадцать семь, что на Свинской улице, рядом со старыми складами. "А, я вас знаю", - начал Саша, - "Вы скрипач Манун". "Возможно ТАМ, я действительно скрипач Манун, а здесь я совсем другое дело", - ответил ему тот, кого Саша принял за Мануна. "Что ты имеешь в виду?", - осведомился Саша. "Я имею в виду только одно, глупо плясать как полоумный, когда ведешь с кем-то светскую беседу", - сказал скрипач и хлопнул в ладоши. "Да уж, действительно, я выгляжу глупо со стороны", - подумал Саша и перестал танцевать гопак. "Вот так-то лучше", - похвалил его Манун и снова хлопнул в ладоши. "Зачем ты все время хлопаешь в ладоши?", - поинтересовался Пахомкин. Манун хихикнул и сказал: "Видишь ли, я много пил, пока не встретил табулятора". Саша только удивленно посмотрел на скрипача и ничего не сказал. Манун продолжал: "Дорогой Саша, дальше так не может продолжаться. Ты должен встретится с филином, иначе нельзя". "Да что же вы все пристали ко мне со своим филином!", - подумал Саша. Манун еще раз хлопнул в ладоши и вагон затрясся. "Что происходит?!", - воскликнул Пахомкин. "Ничего не происходит", - ответил Манун, - "Просто это твоя судьба. У каждого она своя. У тебя, хочешь ты того или нет, судьба именно такая". "Но ведь человек сам властелин своей судьбы", - запротестовал Саша и кинулся к одному из разбитых окон. "Возможно, оно так и есть, но только если это не касается филина", - раздался голос Мануна. Саша оглянулся, но скрипача уже не было, на его месте яростно извивался и прыгал, клацая зубами, зловредный хорек. Пахомкин выпрыгнул в окно. "Не пытайся бежать", - звучал из ниоткуда голос скрипача, - "Нельзя убежать от того, что находится в тебе самом". Саша приземлился на мягкую траву, и тут его охватила приятная нега и безразличие ко всему происходящему. "Вот сейчас я немного отдохну, а потом побегу так быстро, что никакой хорек меня не догонит", - сказал сам себе Саша. Его глаза медленно закрывались. "Интересно", - размышлял Пахомкин в полудреме, - "Если я сплю, то отчего мне хочется спать? Наверное, можно уснуть и во сне. А что если, уснув во сне, я увижу сон, в котором мне опять захочется спать, и снова усну? А потом опять и опять, до каких пор я смогу проваливаться в сон? И что ждет меня на самом дне?" У Саши появлялось много вопросов, но ответы на них он не находил. Вдруг он почувствовал резкую боль в ноге. Пахомкин посмотрел туда и увидел хорька, который впился в его ногу зубами. Саша вскрикнул и проснулся.

Он встал с постели и подошел к окну. Было раннее утро, и город еще спал. "Надо меньше есть на ночь", - подумал Саша, - "А то и не такая дрянь приснится". И вдруг он заметил, как над дальними домами, закрывая собой все небо, поднимается хорек. "Как же так, ведь я не сплю! Отстань от меня!", - воскликнул Пахомкин. Но было уже слишком поздно. В тот самый момент филин-хорек поглотил весь мир вместе с Сашей и его снами.